На снеге белые холсты,
Как выглаженные дороги,
Как через пропасти мосты,
Как путь к надежде от тревоги.
Заиндевелые лежат,
Боясь шагнуть через пороги.
Так, в ожидании дрожат
На брачном ложе недотроги.
Лежат на стуже на ветру
Под заунывный вой метельный,
Отбеливая красоту,
Что затоптали канителью.
Их ткала женщина зимой,
Когда крепчал мороз и стужа,
Когда в избе тепло, покой,
А сон сморил детей и мужа.
Она садилась за станок…
Текла основа по ремизам,
Роились мысли и челнок
Сменялся по её капризу.
Фантазия и вдохновенье
Шептали что-то в темноте
И в эти самые мгновенья
Рождалась сказка на холсте.
Ткачихи женская душа,
Её мечты, надежды, грёзы
В узор вплетались не спеша
По таинству метаморфозы.
Её льняное полотно
Текло, как шёлк, сквозь кольца пряжки,
Играло красками оно
На мужа праздничной рубашке,
На подпоясанных штанах
Сыночка малого за партой,
И в полотенце на руках,
Невест гадающих на картах.
Крестами по канве легли
Мгновенья, дни, недели, годы
И слёзы на него текли,
Смывая радость и невзгоды.
С любовью гладила она
Кудели ласковые плети,
Нет лучше, краше волокна,
Чем лён, во всём подлунном свете.
Со снега снятые холсты,
Кроили под размер картины,
Натягивали на кресты
Сосновых мачт на бригантинах.
Давили масло из семян,
А паклей избы утепляли
И поколения селян
Пред ним колена преклоняли.
Не счесть сколь тысяч лет назад
Праматерь наша лён трепала,
Пряла, ткала и в полотно
Мужчин и женщин одевала.
Будь славен лён, лён-долгунец,
Голубизной, затмивший небо,
Лён-юноша и лён-мудрец,
Растущий людям на потребу.
Теперь другое полотно
В ходу – дешевле, ярче, крепче…
Не в моде нынче и сукно,
Ведь «синтедрап» гораздо легче…
Искусственные материалы
Функциональны и практичны,
Но нет души в них: в их развалах
и затерялась наша личность.